* * *
Эта близость была так непохожа на их первую ночь... Клод обращался с ней ласково и нежно, словно пытаясь загладить впечатление от своего поведения там, в темнице... Не с этого должны начинаться любовные отношения. Даже не имея никакого опыта в подобных вещах, Фролло прекрасно это понимал. Ему бы хотелось подготовить ее, медленно провести по пути страсти - от легкого интереса до вершины наслаждения... Стать для нее единственным и любимым мужчиной, которому она будет доверять. "Могила или моя постель!" - Клод вспомнил собственные слова и пришел в ужас... Как он мог? Теперь он пытался все исправить - любовью. Иного рецепта он не знал.
Священник осторожно уложил Эсмеральду на постель, устроился рядом и притянул девушку к себе... Клод целовал уголки ее рта, и она чувствовала, что слабеет от этих легких прикосновений. Даже если бы ей вздумалось сопротивляться, она бы не смогла... Постепенно воспламеняясь, она отвечала на его поцелуи... Ее нежный язычок дразнил его, кружил ему голову... Впрочем, архидьякону всегда было достаточно всего лишь взгляда на свою красавицу, чтобы забыть обо всем на свете, а тут такое... Но ему очень хотелось, чтобы она чувствовала то же, что и он, поэтому Фролло не спешил. Это было удивительно - ощущать, как она отзывается на его ласки! Быстрая череда коротких поцелуев, запечатленных на ее нежной шейке, заставила Эсмеральду глубоко вздохнуть от переполнявших ее чувств.
- Клод... Как хорошо... Наверное, я должна тебя ненавидеть, но не могу... Не могу! Что ты сделал со мной...
- А ты... Что ты сделала со мной... - шептал он в промежутках между поцелуями, одновременно расстегивая ее платье. Она немного приподнялась, чтобы облегчить ему эту задачу. Впрочем, Клод быстро разобрался со всеми особенностями женского наряда, и с многочисленными пуговицами и булавками было покончено за считанные минуты.
- Ты делаешь успехи, - улыбнулась цыганка. - А теперь я...
Ласковыми и ловкими движениями она помогла ему освободиться от одежды... Ткань - тонкая и ненадежная преграда, но теперь и она была устранена. Быть так близко, чувствовать друг друга, дарить другу любовь и нежность - что может быть прекраснее!
Клод уже чувствовал себя намного увереннее, чем тогда, в темнице. Возможно, до капитана ему было далеко, но... Отогнав некстати возникшую мысль о лучезарном Фебе, священник продолжил свое приятное занятие, в который раз восхищаясь красотой и совершенством линий ее прекрасного тела. Пока он целовал ее груди, она гладила его темные волосы, пропуская шелковистые пряди между пальцами... И эта незатейливая ласка сводила его с ума.
Неожиданно Эсмеральда отстранилась и страстно прошептала:
- Подожди... Я хочу доставить тебе такое же удовольствие...
Доставить ему удовольствие! Да он сдерживался из последних сил, чтобы не овладеть ею немедленно... Но Клод подчинился... Просто невероятно, как легко и быстро это юное создание овладело древней наукой страсти, не имея иных учителей, кроме самой Природы... И их любви. Эсмеральда даже не пыталась изображать застенчивость... Естественный интерес к его телу сменился самыми откровенными ласками...
Ее губы мягко касались его разгоряченной кожи, а руки ласкали его так, что Клоду приходилось думать на отвлеченные темы, потому что каждая клеточка его тела в эти минуты жила лишь ожиданием разрядки...
Ну и о чем прикажете думать священнику в такой момент?! Он попытался вообразить что-то из своих обычных каждодневных занятий... Например, чтение проповеди своим прихожанам... Вроде бы помогло, но вдруг среди множества безразличных ему людей он увидел ее... Ее жгучий взгляд и соблазнительную улыбку... Впрочем, взгляд был реальностью. И эти прикосновения тоже...
Думать на отвлеченные темы Клоду Фролло не удавалось совершенно Тем более что окончательно осмелевшая цыганочка зашла в своих ласках уже так далеко, что он уже был не в состоянии терпеть эту сладкую пытку... Боже правый, что она делает?!!.. Ни один мужчина не вынесет такого. Клод невольно застонал...
- Я сделала тебе больно? - тревожно спросила Эсмеральда.
Какой она еще, в сущности, ребенок... Фролло улыбнулся.
- Больно? Рай - ничто в сравнении с тем, что ты творишь...
Не в состоянии больше сдерживаться, он рывком прижал ее к себе и припал к ее губам в страстном поцелуе...
Спустя некоторое время уже Эсмеральде впору было умолять о пощаде.
- Я больше не могу, Клод! Возьми меня... Сейчас...
Охваченная страстью, Эсмеральда даже не догадывалась, что за ними, затаив дыхание, наблюдает кто-то третий.. Этим третьим был Квазимодо.
Звонарь уже полчаса смотрел на сцену любви, которая предстала перед его взором благодаря приоткрытой двери в келью...
Конечно, Квазимодо обо всем догадывался. С тех пор, как Фролло привел цыганку в Собор, горбун почти не видел девушку. Но он видел другое: как сильно за это время изменился архидьякон... Лихорадочный блеск в его глазах погас, он даже начал улыбаться... Да и с ним, своим верным рабом, Фролло теперь общался иначе. Удивительно спокойно и мягко... Это напоминало Квазимодо его далекое детство, когда священник учил маленького уродца разговаривать и защищал от насмешек толпы... Но эти перемены не радовали Квазимодо, потому что очень скоро звонарю стала очевидна их причина. Однажды утром он увидел священника, который выходил из кельи, где жила цыганка. Подозрения превратились в уверенность... Бедняга ничего не мог с этим поделать и страдал молча, представляя, как Эсмеральда и архидьякон... Но одно дело представлять, а другое - видеть собственными глазами, как обожаемая девушка дарит свои ласки другому мужчине. Мужчине, которому Квазимодо был обязан жизнью, обязан всем...
Несчастный! Эсмеральда была для него недосягаемой мечтой, почти божеством. Единственной, кто в страшную минуту сжалился над ним... О, эта позорная пытка, мучительная жажда - и ее неземное, ангельское милосердие. Красавица... Зачем она дала ему воды?! Лучше бы он умер тогда, лишь бы не видеть ее в объятиях Фролло... Он не мог слышать ее сладострастных стонов, но он видел выражение ее лица, считывал с губ нежные слова... Это терзало его сердце. Квазимодо понимал, что он здесь лишний, что следует уйти - и уйти немедленно! Но он был не в состоянии сдвинуться с места. Причинявшая ему адские муки сцена одновременно завораживала. Господи, как она прекрасна... И она полностью во власти священника. И наслаждается этим... Нет, Квазимодо не ревновал - ту боль, которую он испытывал, было трудно назвать этим словом... Он слишком ясно сознавал свое уродство, чтобы ревновать... По его щекам текли слезы отчаяния и тоски.
И в тот миг, когда тела любовников слились в финальном порыве страсти, несчастный звонарь опрометью бросился прочь...
Клод и Эсмеральда ничего не заметили - в те минуты окружающий мир для них просто не существовал.
Он входил в нее медленными, размеренными толчками... Ей казалось, что она не выдержит и умрет в этом водовороте желания. Эсмеральду переполняло удивительное ощущение, словно она взбирается все выше - к самому небу, к звездам... Он двигался все быстрее... А потом она со страшной скоростью полетела в ослепительную пропасть наслаждения...
К этому ощущению невозможно привыкнуть. Испытав его один раз, хочется пережить это снова и снова. Поистине, Эсмеральда была создана для любви, создана для него...
Его поцелуй привел ее в чувство. В нем было столько нежности и благодарности, что слова были не нужны. Уютно устроившись в объятиях священника, Эсмеральда безмятежно улыбалась... Но, уже засыпая, она невольно вспомнила о другом мужчине - синеглазом, златокудром Фебе, ее солнечном Фебе, который жив и наверняка не забыл ее. Впрочем, она была слишком утомлена и вскоре заснула... А пленительный образ капитана растаял в ночи.
Священник тоже спал - крепким и спокойным сном. Он был неглупым и проницательным человеком, но не умел читать чужие мысли...
Если бы у людей была такая способность, ни один человек на Земле не был бы счастлив.
* * *